Среди царства тупо-высокомерной, неповоротливой и нетерпимой власти, брезгливо пренебрегавшей интересами подвластных, знавшей лишь одно требование: «не рассуждать», вдруг зародилась новая весело-молодая власть, сильная не принуждением, а
всеобщим признанием, державшаяся глубоко-проникавшими корнями в вырастившей ее почве.
Увольнение этого ученика Аракчеева, вора, взяточника, несмотря на полное невежество, игравшего роль временщика при Николае I, рассматривалось обществом как доказательство отхода Александра II от реакционной политики его отца.] сменен, но, может быть, не знаете, что это был единственный человек в России, qui a en le suffrage universelle [Буквально: который получил
всеобщее признание (франц.).] (то есть, что мнения согласны были на его счет).
Здесь происходит нечто аналогичное тому, что бывает при канонизации святых и признании останков их св. мощами: сила святости и нетления наличествовала и ранее, тут же происходит
всеобщее признание этого факта, выражающееся в молитвенном призывании святого.].
Неточные совпадения
Провозглашение это возникло при следующих условиях: Вильям Ллойд Гаррисон, рассуждая в существовавшем в 1838 году в Америке обществе для установления мира между людьми о мерах прекращения войны, пришел к заключению, что установление
всеобщего мира может быть основано только на явном
признании заповеди непротивления злу насилием (Мф. V, 39) во всем ее значении, так, как понимают ее квакеры, с которыми Гаррисон находился в дружеских сношениях.
Он сам даже ничего не делает, ему только кажется, что делает он, но в действительности творятся все те дела, которые ему кажется, что он делает, через него высшею силою, и он не творец жизни, а раб ее; полагая же жизнь свою в
признании и исповедании открывающейся ему истины, он, соединяясь с источником
всеобщей жизни, совершает дела уже не личные, частные, зависящие от условий пространства и времени, но дела, не имеющие причины и сами составляющие причины всего остального и имеющие бесконечное, ничем не ограниченное значение.
Это своеобразное русло было тесно и точно ограничено двумя недоступными берегами: с одной стороны —
всеобщим безусловным
признанием прав физической силы, а с другой — также
всеобщим убеждением, что начальство есть исконный враг, что все его действия предпринимаются исключительно с ехидным намерением учинить пакость, стеснить, урезать, причинить боль, холод, голод, что воспитатель с большим аппетитом ест обед, когда рядом с ним сидит воспитанник, оставленный без обеда…
Признание власти количества, поклонение
всеобщему голосованию возможны лишь при неверии в истину и незнании истины.
Начну с великого
признанья: какой я среди
всеобщего несчастья бессовестно счастливый человек!